Недавний комментарий армянского политолога Нораира Дунамаляна, прозвучавший на российском канале ReOpen Media, показывает, как изменение курса Еревана меняет его связи с Москвой и региональный баланс сил.
Его анализ подчеркивает фундаментальную трансформацию российско-армянских отношений, осторожный европейский поворот Армении и растущее значение транспортных и энергетических коридоров, определяющих геополитику Южного Кавказа.
Россия–Армения: от союза к «стабильным проблемам»
Дунамальян характеризует двусторонние отношения с 2020 года как «стабильно проблемные». Завершение карабахского фактора, который долгое время закреплял зависимость Армении от России, изменило как официальные связи, так и общественное восприятие. Тем не менее, сохраняется структурная зависимость: Армения всё ещё полагается на Россию в сфере энергетики, транспортной инфраструктуры и гарантий безопасности, несмотря на прозападную риторику.
Так называемый курс на европейскую интеграцию, по его мнению, остаётся в значительной степени декларативным и направлен на мобилизацию внутренней поддержки накануне выборов 2026 года. Ереван подчёркивает «стандарты ЕС», не беря обязательств по полноправному вступлению, и использует риторику, чтобы продемонстрировать независимость, избегая при этом необратимого разрыва с Москвой.
Осторожная позиция Москвы
Россия, отвлечённая войной на Украине, избегает эскалации напряжённости с Ереваном до уровня открытого конфликта. Вместо этого применяется смешанный подход: экономическое и торговое давление при сохранении мягкого дипломатического взаимодействия.
Дунамальян отмечает, что Москва понимает: Армения не может быстро избавиться от зависимости от российского газа, железных дорог или атомной энергии. Таким образом, Россия сохраняет рычаги влияния, даже несмотря на эрозию её традиционного образа гаранта безопасности.
Архитектура безопасности после 2020 года
Вторая карабахская война и исход армян из Карабаха в 2023 году разрушили прежний баланс сил. Влияние Азербайджана возрастает, а Турция, Иран и более широкая ближневосточная динамика—от противостояния Ирана и Израиля до транспортных коридоров, соединяющих Китай с Европой—перекраивают карту Южного Кавказа.
В этих условиях, утверждает Дунамальян, уже некорректно описывать Россию как гаранта региональной безопасности. Вместо этого формируется новая, неопределённая система безопасности без единого гегемона.
Транспортные коридоры: настоящее поле борьбы
Помимо политики, решающим фактором может стать инфраструктура. Стратегический приоритет Москвы — это Север–Юг, соединяющий Россию с Ираном и Индией. Без него Россия рискует оказаться на обочине евразийских торговых потоков. Напротив, Средний коридор—протянувшийся из Китая через Центральную Азию и Южный Кавказ в Европу—обходит Россию и преподносится как геополитический инструмент изоляции, а не просто экономический маршрут.
Здесь Армения сталкивается с исключением. Турецкие железнодорожные линии от Карса до Нахичевани обходят армянскую территорию, оставляя лишь узкий 42-километровый участок через Сюник. Дунамальян предупреждает, что к 2030–2032 годам, когда многие проекты будут завершены, Армения рискует оказаться на периферии евразийской связности.
Казахстан, США и Китай
По поводу американо-казахстанского сотрудничества Дунамальян высказывает скепсис. Он считает покупку Астаной американских локомотивов символической, отражающей стремление Казахстана углубить связи с Вашингтоном. В то время как китайские инвестиции в железные дороги и логистику по всей Центральной Азии имеют гораздо больший вес, так как они создают постоянную инфраструктуру, а не просто разовые торговые сделки.
Нефть, санкции и устойчивость Азербайджана
Переходя к энергетике, Дунамальян отметил, что ограничения ЕС на азербайджанские танкеры являются ударом по репутации, но не системной угрозой. У Азербайджана остаются близкие партнёры в Италии и Великобритании, готовые импортировать углеводороды, что оставляет Баку пространство для манёвра. Более того, объёмов Азербайджана недостаточно для снабжения всей Европы; его значение заключается в Южном газовом коридоре—газопроводах TANAP и TAP—которые снабжают Южную Европу и Балканы.
Он также предположил, что транзит российской нефти и газа через азербайджанские и турецкие маршруты добавляет слой геополитической сложности. Между тем, удары по инфраструктуре SOCAR на Украине наносят ущерб, но не являются решающими для общей энергетической стратегии Азербайджана.
Прагматизм вместо идеологии
Анализ Дунамаляна показывает, что провозглашённый западный курс Армении ограничен структурными реалиями. Россия, хотя и ослабленная, сохраняет рычаги влияния, в то время как Азербайджан усиливает свою роль как транзитного и энергетического узла. Решающее значение будет иметь инфраструктура—трубопроводы, железные дороги и коридоры—которая сформирует баланс сил к 2030-м годам.
По его мнению, внешняя политика России стала более «прагматичной», сосредоточившись на Украине, Беларуси и ближайших геополитических фронтах, одновременно терпя риторическое заигрывание Армении с ЕС. Для Еревана же риск заключается в стратегической маргинализации: зажатый между устремлениями к Европе и суровой географией транспортных маршрутов, обходящих его территорию.