Правительство Ирана выступает против того, что называет «искажёнными» интерпретациями Зангезурского коридора в национальных СМИ, поскольку этот масштабный транспортный проект в Южном Кавказе меняет региональную геополитику и подогревает внутриполитические споры в Тегеране.
Официальный представитель правительства Фатеме Мохаджерани, выступая перед журналистами в Тегеране, раскритиковала некоторые иранские СМИ и комментаторов в соцсетях за заявления о том, что поддерживаемый США коридор — официально названный «Маршрутом Трампа ради Международного Мира и Процветания» — приведёт к «потере северных границ» Ирана.
«Вопрос Зангезура касается лишь очень небольшой части северной территории Ирана», — заявила Мохаджерани. — «Тегеран полностью привержен восстановлению стабильности на Южном Кавказе, защите территориальной целостности государств и сохранению их суверенитета».
Её комментарии прозвучали на фоне того, что коридор — призванный соединить материковый Азербайджан с его эксклавом Нахичевань через Армению — из концепта превратился в политическую реальность после подписания 8 августа в Вашингтоне соглашения между лидерами Азербайджана, Армении и США.
Региональная Точка Напряжения
Многие годы иранские силовые круги, особенно в Корпусе стражей исламской революции (КСИР) и среди консерваторов, близких к аятолле Али Хаменеи, выступали против проекта Зангезур. По их мнению, он может ослабить роль Ирана как ключевого транзитного узла, уменьшить его влияние на торговые маршруты север-юг и усилить позиции Азербайджана и Турции в Южном Кавказе.
Теперь, когда операционное управление коридором в рамках Вашингтонского соглашения переходит к американской компании — в отличие от первоначальной сделки 2020 года, заключённой при посредничестве России — Тегеран сталкивается с радикально изменившейся стратегической обстановкой. В Москве и Тегеране это расценивают как часть широкой стратегии США по вытеснению обеих держав из региона.
Внутриполитические Линии Разлома
Сдержанные высказывания Мохаджерани подчёркивают раскол в иранской политической элите. Президент Масуд Пезешкиан и министр иностранных дел Аббас Арагчи занимают прагматичную позицию, отмечая, что Азербайджан и Армения формально обязались уважать суверенитет и границы — что соответствует официальным принципам внешней политики Ирана.
В то же время сторонники жёсткой линии во главе с советником Али Акбаром Велаяти и командирами КСИР усилили риторику, представляя коридор как угрозу национальной безопасности и прямой вызов региональному влиянию Ирана. Аналитики считают, что это отражает не только разногласия по внешней политике, но и борьбу за определение стратегического курса страны в пост-Хаменеи эпоху.
Новый Баланс Сил
Политические наблюдатели отмечают, что участие США в управлении коридором — часть более масштабной перестройки. Турция уже закрепилась в роли регионального посредника благодаря союзу с Азербайджаном, а Китай выразил интерес к интеграции маршрута в свою инициативу «Один пояс — один путь».
Для Ирана вызов двойной: сохранить доступ к региональной торговле и не допустить стратегической изоляции. Тегеран продвигает собственный Арасский коридор как альтернативу, но задержки — включая невыполненное обещание построить новый мост в Агбенд — ослабляют его позиции.
Перспективы
Зангезурский коридор уже давно перестал быть просто инфраструктурным проектом; теперь это проверка регионального влияния и внутренней политической устойчивости Ирана. По мере того как США, Турция, Азербайджан и Армения переходят к реализации, Тегеран должен решить — сотрудничать, конкурировать или препятствовать.
Пока что сигнал правительства ясен: снижать опасения, демонстрировать стабильность и оставаться в игре. Но, как сказал один азербайджанский аналитик, «этот коридор меняет карту Южного Кавказа — и Иран должен решить, хочет ли он быть частью маршрута или просто смотреть, как он проходит мимо».